Офорты Марка Шагала к «Мертвым душам» Н. В. Гоголя – особая страница в иллюстрировании знаменитой поэмы. Шагал, как никакой другой художник ни до, ни после него, смог проникнуть в существо поэтики избранного им автора. Как отмечал В. Мильдон, «особенность Гоголя, отличающая его от остальных писателей, состоит в том, что он – метафорист необычайной силы. Реальность воссоздается им не по ее внешнему обводу и даже не по внутреннему, а по обводу ее сущности, никогда не совпадающей с явлением». Шагалу в силу его дарования счастливо удалось избежать простого иллюстрирования сюжета, используя собственный пластический язык найти аналог гоголевской метафоре, не избавляя при этом читателя от труда дешифровки созданного уже им самим, без малого через сто лет после автора, «визуального текста».
Офорты Марка Шагала к «Мертвым душам» Н. В. Гоголя – особая страница в иллюстрировании знаменитой поэмы. Шагал, как никакой другой художник ни до, ни после него, смог проникнуть в существо поэтики избранного им автора. Как отмечал В. Мильдон, «особенность Гоголя, отличающая его от остальных писателей, состоит в том, что он – метафорист необычайной силы. Реальность воссоздается им не по ее внешнему обводу и даже не по внутреннему, а по обводу ее сущности, никогда не совпадающей с явлением». Шагалу в силу его дарования счастливо удалось избежать простого иллюстрирования сюжета, используя собственный пластический язык найти аналог гоголевской метафоре, не избавляя при этом читателя от труда дешифровки созданного уже им самим, без малого через сто лет после автора, «визуального текста».
Офорты Марка Шагала к «Мертвым душам» Н. В. Гоголя – особая страница в иллюстрировании знаменитой поэмы. Шагал, как никакой другой художник ни до, ни после него, смог проникнуть в существо поэтики избранного им автора. Как отмечал В. Мильдон, «особенность Гоголя, отличающая его от остальных писателей, состоит в том, что он – метафорист необычайной силы. Реальность воссоздается им не по ее внешнему обводу и даже не по внутреннему, а по обводу ее сущности, никогда не совпадающей с явлением». Шагалу в силу его дарования счастливо удалось избежать простого иллюстрирования сюжета, используя собственный пластический язык найти аналог гоголевской метафоре, не избавляя при этом читателя от труда дешифровки созданного уже им самим, без малого через сто лет после автора, «визуального текста».